get away
....Воспоминания носятся хаотичными обрывками шелковых ниток: скользят и скользят промеж пальцев, не давая схватиться, не давая удержать что-то невообразимо важное, нужное, то, что терять не следовало никогда. Скользят, скользят - по вискам, касаясь легче, чем крылья бабочки, прошивая зарядом безжалостного электричества. Она, кажется, умерла множество веков назад. Или это было только лишь вчера?.. Она уже не может сказать. Здесь нет времени, здесь нет ничего, кроме стылого воздуха и темноты. Ей нечего было спасать. Нет, не так. Некого было спасать?.. Нет, не то... Она не была способна что-либо изменить?.. Да нет же...
Маленькие шелковые кусочки щекочут нервы, заставляя вспоминать размытые образы прошлого - она почему-то уверенна, что именно прошлого - чьи-то лица, места или обрывки слов, от которых внутренности сжимались и ныло где-то в груди.
Она чувствует. Все еще чувствует, вот только не помнит что.
Ей всегда кажется, что когда-то давно - давно ли? - она совершила огромную ошибку.
Вот только не может вспомнить какую.
Шелковые нитки продолжают виться вокруг, как стая надоедливых насекомых, жаля и жаля легкими прикосновениями.
Она тянется вслепую руками в пустоту, надеясь вспомнить, но дрожащие пальцы хватают только стылый воздух с запахом легкой гари.
Кажется, когда-то давно это было так важно.
Маленькие шелковые кусочки щекочут нервы, заставляя вспоминать размытые образы прошлого - она почему-то уверенна, что именно прошлого - чьи-то лица, места или обрывки слов, от которых внутренности сжимались и ныло где-то в груди.
Она чувствует. Все еще чувствует, вот только не помнит что.
Ей всегда кажется, что когда-то давно - давно ли? - она совершила огромную ошибку.
Вот только не может вспомнить какую.
Шелковые нитки продолжают виться вокруг, как стая надоедливых насекомых, жаля и жаля легкими прикосновениями.
Она тянется вслепую руками в пустоту, надеясь вспомнить, но дрожащие пальцы хватают только стылый воздух с запахом легкой гари.
Кажется, когда-то давно это было так важно.